Вчера ходила на факультет международных отношений Белорусского государственного университета. В рамках недель Германии в Беларуси проходил показ короткометражных фильмов на немецком языке. Я, возможно, невнимательно афишу читала, думала, что фильмы художественные, оказались – документальные. И без субтитров. И аудитория была – сплошь студенты. И был ещё немецкоязычный какой-то дяденька, который вопросы задавал.
Первым посмотрели фильм про Иоганна Гутенберга. Работу типографии авторы показали с такой дотошностью, что если судить по увиденному, если так оно всё и было пятьсот с лишним лет назад (так тяжело и громоздко), то удивительно, как человечество вообще повелось на книгопечатание. Ближе к финалу голос за кадром сказал, что не все были рады изобретению Гутенберга, и когда фильм закончился, немецкоязычный дяденька поинтересовался, кто же именно был недоволен. Студентка назвала папство. Я тоже хотела ответить, но, пока проговаривала про себя «Те, кто переписывал книги», услышала от немецкоязычного дяденьки: «Klöstern». Я не знаю этого слова, никогда не сталкивалась с ним ни в учебниках, ни в книгах, ни в беседах, ни в путешествиях. Но откуда-то знала, что означает оно – монастыри. Испугалась, потому что всегда пугаюсь, когда понимаю слово и не понимаю, почему я его понимаю.
И только вечером дома успокоилась, вспомнила, откуда понимаю. Вспомнила монастырь картезианцев в Берёзе, он же кляштор. Мы были там в 2012 году. Он уже в девятнадцатом веке был упразднён, но до сих пор остался. И души картезианцев до сих пор молятся о том, чтобы кляштор не начали восстанавливать.
Первым посмотрели фильм про Иоганна Гутенберга. Работу типографии авторы показали с такой дотошностью, что если судить по увиденному, если так оно всё и было пятьсот с лишним лет назад (так тяжело и громоздко), то удивительно, как человечество вообще повелось на книгопечатание. Ближе к финалу голос за кадром сказал, что не все были рады изобретению Гутенберга, и когда фильм закончился, немецкоязычный дяденька поинтересовался, кто же именно был недоволен. Студентка назвала папство. Я тоже хотела ответить, но, пока проговаривала про себя «Те, кто переписывал книги», услышала от немецкоязычного дяденьки: «Klöstern». Я не знаю этого слова, никогда не сталкивалась с ним ни в учебниках, ни в книгах, ни в беседах, ни в путешествиях. Но откуда-то знала, что означает оно – монастыри. Испугалась, потому что всегда пугаюсь, когда понимаю слово и не понимаю, почему я его понимаю.
И только вечером дома успокоилась, вспомнила, откуда понимаю. Вспомнила монастырь картезианцев в Берёзе, он же кляштор. Мы были там в 2012 году. Он уже в девятнадцатом веке был упразднён, но до сих пор остался. И души картезианцев до сих пор молятся о том, чтобы кляштор не начали восстанавливать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий